25 августа в 7 часов утра в возрасте 52 лет умерла моя мама, которая с 17 мая лежала в больнице. Никогда не думала, что мне когда-нибудь позвонят из больницы с теми самыми словами утешения и соболезнования. "У нас для Вас плохие новости...", - слова бьются в голове вместе с пульсом.
Моя мама была удивительным человеком. Она обладала какой-то невероятной безграничной любовью к людям. Для друзей и коллег она была человеком, который всегда придет на помощь в любое время дня и ночи. Она была душой компании, постоянно устраивала праздники с конкурсами, стихами и песнями. Она очень любила петь, не имея слуха и особого голоса. Помню однажды для участия в КВНе мы 4 часа репетировали ее песню, потому что она вступала не в то время и все было безрезультатно - она все равно начала петь не в такт. Школа была ее домом. С раннего детства я была с ней в школе, сидела на последней парте, важно записывала примеры 11 класса и пищала с задней парты: "Мама, можешь стирать, я все списала". Она смеялась и журила учеников: "Видите, даже ребенок уже списал, а вы все еще пишете". Разбирая ее вещи в школе, я глотала беззвучные слезы. Она так много хотела сделать и не успела: я разбирала какие-то счета на оплаты конкурсов и викторин детям, черновики с решением задач, тетради, записки, ежедневники.
Для учеников она была второй мамой: заботливой, доброй, всепонимающей, искренней и помогающей. Они приходили к ней на переменах и после уроков, сидели часами и разговаривали обо всем на свете. Они доверяли ей то, что не могли рассказать родителям: над кем-то издевались, кто-то забеременел, кого-то бьют родители. Мама была их утешением, всегда слушала, никогда не перебивала. Гоняла курильщиков полотенцем и шлангом из туалета, носилась за нашкодившими по всей школе, вызывая у всех смех. Она горела своей профессией, детьми. Обожала преподавать! Приходила зачастую во 2 часу ночи домой, а все разговоры ее сводились к ее ученикам. Она так искренне их любила, что невозможно было не полюбить ее в ответ, поэтому ее любили все от заядлых двоечников до отличников.
Для родителей она была идеальным ребенком, который всегда их слушался и помогал, хорошо учился и безгранично любил. Бабушка, оставшись одна в далекой чужой стране, куда привез ее мой дедушка и уехал учиться, всегда выговаривалась маленькой котомке обо всех своих горестях и обидах. Мама была ее лучиком света, ее надеждой. У нее тогда не было ничего, даже чтобы забрать ребенка из роддома в холодный февраль пришлось попросить одеяльце у соседей. Дедушка, обладавший невероятной любовью к математике, когда увидел эту же любовь в дочери, полюбил ее еще сильнее. А для вредной младшей сестренки она была примером и главной защитой, которая готова была пожертвовать собой или получить нагоняй за двоих.
Для моего папы она была любимой, они жили душа в душу, подкалывали друг друга и он всегда знал, что она стоит за его спиной и ему есть ради кого быть сильным, непоколебимым, волевым. Все время ее тяжелой болезни он ездил к ней каждый день, придирчиво выбирал продукты, скрупулезно давал мне советы как лучше приготовить еду. Они познакомились в Туапсе, когда маму отправили залечивать душевные раны неудачной любви и разорванной помолвки. Любовь закрутилась быстро и, когда мама вернулась домой, а бабушка как всегда начала на нее бурчать, мама сказала, что если та продолжит, то мама выйдет замуж и уйдет от нее. Бабушка сказала: "Да куда ты пойдешь? Кому ты нужна?", на что мама пошла к телефону, набрала номер и спокойно сказала: "Александра Федоровна, здравствуйте, а Витюша дома?". Бабушка тогда дар речи потеряла. Было в маме и папе что-то, будто они как две части паззла идеально подходили друг другу и я всегда мечтала именно о таких отношениях.
Для меня и моего брата она была самой лучшей любящей и заботливой матерью. Ее сердце болело, когда нам было плохо, она плакала, когда нас переполняло счастье, она не спала ночами, когда мы болели, она поддерживала нас на всем нашем пути, мягко направляя нас в правильное русло. Она была моим примером для подражания, моим кумиром, ближайшей подругой, главным советчиком и самой любимой мамочкой. У нее было столько планов, которые она не смогла осуществить. Она так много не успела сделать.
Мы в ее палате с видом на Москва-сити.
- Доча, ты не представляешь, сколько на небе звезд. Я не спала ночью. Все небо было в звездах. Невероятно красиво, - шепчет она, пока я мажу ее руки, усыпанные синяками. Она смотрит на мою улыбку и спрашивает, - Почему ты улыбаешься?
- Потому что мне очень приятно ухаживать за тобой, - отвечаю я.
Я не могу поверить, что больше не смогу тебя обнять, почувствовать твой запах и тепло.
Я никогда не научусь варить вкусный борщ по твоему секретному рецепту.
Как же тебя не будет на нашей с Сашей свадьбе? Кто же из вредности встретит нас хлебом и солью, зная, что я ненавижу эту традицию? А конкурсы? Мне даже снилось, что ты готовишься устроить какой-то конкурс.
Неужели я больше не буду бегать от тебя, в шутку угрожающую мне полотенцем.
Ты больше не будешь заливисто смеяться, валяясь с Яриком на полу, бегать за ним, надевая на себя громадную коробку и изображая робота.
Я больше не получу самые дельные советы на любую жизненную ситуацию.
Мы больше не будем пикировать шуточками и драться подушками.
Ты не подойдешь сзади и не поцелуешь в макушку, приговаривая как любишь меня.
Не успокоишь, когда больно и плохо, не дашь совет, когда кажется, что мир рушится.
Не испечешь пирожки и блинчики, когда я официально заявлю, что в очередной раз села на диету.
Я не смогу послушать смешные истории о детях в школе, попивая вместе чай на нашей маленькой кухне.
У моих детей не будет замечательной, доброй, самой лучшей на свете бабушки.
Кладбище. Люди, люди, люди.
Учителя, родители, бывшие и нынешние ученики, близкие и друзья.
Какое-то море людей. Море цветов.
Нескончаемый поток желающих попрощаться.
Жидкие комья глины, вываливающиеся из свежей могилы.
Мама, похудевшая на 10 размеров.
Плач моей бабушки, потерявшей ребенка.
Руки, обнимающие меня со всех сторон.
Мама, у меня все будет хорошо.
Я позабочусь о папе. Я обещаю.
Я очень люблю тебя.